Огненная бездна - Страница 45

За ужином они молчали, думая каждый о своем. Враг был все ближе, и все меньше оставалось времени. Перекусив рыбой под белым соусом, Анри отнес поднос к утилизатору, и обратился к оставшемуся сидеть за столиком Фаррелу.

– Я загляну к Хибберту, составишь кампанию?

Фаррел ничего не ответил, но когда Анри направился к входному люку, последовал вслед за ним. Всю дорогу до медицинского отсека они провели в молчании. Один раз Анри собрался было завести разговор, но наткнувшись взглядом на выражение лица Фаррела, передумал. Главный инженер сегодня явно был не в духе. Анри списал это на усталость от покраски корабля, и решил оставить бывшего приятеля в покое. В конце концов, веселить экипаж не входило в список должностных инструкций старшего помощника.

Вопреки ожиданиям, Хибберта в медотсеке не оказалось. Секунду помедлив, Анри воспользовался коммуникатором, запросив местонахождение доктора у бортового компьютера. И обнаружил сигнал доктора в радиационном убежище.

На фрегатах типа «Котлин», радиационное убежище спроектировали в виде кольцевого отсека, обвившего осевой коридор сразу за переходами в жилой модуль. Так сделали для того, что бы в случае резкого увеличения солнечной активности экипаж мог в нем быстрее укрыться. На памяти Анри, таковая надобность возникала лишь дважды, в годы высокой солнечной активности. Солнце вообще довольно спокойная звезда. В приснопамятной системе Каштуры, красный карлик плевался вспышками с неподдающейся прогнозам частотой.

Миновав шлюзовую камеру с толстыми, массивными дверями, Анри замер на пороге, оценив масштаб проведенной за последние часы работы. В радиационном убежище, где обычно почти все пространство занимали размещенные вдоль стен трехъярусные койки, инженерная служба умудрилась выкроить место для восьми кустарных, изготовленных в корабельной мастерской кресел. К каждому креслу, больше напоминающему зубоврачебное, был приделан голографический экран, и что то похожее на систему управления. Джойстик на правом подлокотнике, сектор газа на левом и две педали. Судя по всему, это и называлось пресловутой системой дистанционного управления такшипами.

В отличии от остального корабля, убежище оказалось ярко освещенным. Узкие проходы между коек заполняли прикрепленные к полу контейнеры с водой и пищей, а люди по большей части валялись на койках, отдыхая от ударной работы. Да кроме коек в убежище по правде говоря ничего и не имелось. Не считая крошечного санитарного модуля, разумеется.

– Мда, – хмыкнул влетевший вторым Фаррел, – обстановка совсем как на такшипе. Теснота, и вонь.

Несколько лейтенантов на ближайших к шлюзу койках одарили Фаррела испепеляющими взглядами, но разглядев погоны вошедших, пререкаться не стали. Лишь один из них, самый молодой, и видимо горячий, прошептал что то о пижонах с крупнотоннажников, и злобно фыркнув отвернулся к переборке. Анри выразительно посмотрел на Фаррела, но тоже ничего не сказав, заозирался в поисках доктора. Хибберт нашелся быстро, пристегнувшись, он сидел на одной из коек метрах в пяти от шлюза, и увлеченно разговаривал о чем то с командиром дивизии тактических кораблей.

– Доброй ночи, Джулиус, – подойдя вежливо поздоровался с доктором, Анри, козырнул комдиву. – здравствуйте, сэр.

– Ночи, Анри, – привстал с койки Хиббер насколько позволял ремень. – Не спиться?

– Кофе доктор, все он, проклятый.

Попов вдруг заулыбался, и немного раскрыв клапан койки, извлек из недр одеяла пластиковый цилиндр с торчащей трубочкой.

– Кофе без коньяка грех. Будешь?

– Если только совсем по чуть чуть. – не стал отказываться Анри.

Он поймал брошенную ему фляжку, и ухватив губами трубочку, сделал несколько глотательных движений. И расплылся в улыбке, ощутив знакомый вкус «Вьей Жанно». И сделал не пару глотков, как планировал, а несколько больше. Попов смотрел на него с легкой усмешкой, и Анри, ощутив укол совести, с сожалением оторвался от фляжки.

– Спасибо, сэр.

– Хорош коньячок, а? – подмигнул ему Попов.

– Это арманьяк, сэр. – машинально поправил Анри.

– А все равно, – отмахнулся комдив, – главное что пьется легко. Твой товарищ присоединится? Фаррел помотал головой.

– Извините сэр, много работы, нужна трезвая голова.

– Ну как пожелаешь. В следующий раз захочешь, а больше не предложу, крайняя бутылка осталась.

– Кирк, – уточнил Анри, – это тот самый арманьяк, бутылку которого я забыл в гостинице.

– Тогда тем более! – от полноты чувств Фаррел аж отодвинулся от искусителей. – Как можно пить то, что стоит суточное жалование за глоток!

Первым засмеялся Хибберт, а вскоре к нему присоединился и комдив. Анри ограничился легкой гримасой, что должна была изображать улыбку, а Фаррел и вовсе лишь возмущенно фыркнул. Дождавшись, пока Хибберт отсмеется, Анри спросил.

– Как дела, Джулиус? Тот указал на Попова.

– Вот, господин капитан третьего ранга рассказывает интересные вещи.

– Какие же? – заинтересовался Анри.

Вместо ответа Хибберт снова указал на комдива. Тот отхлебнул еще немного, закрыл колпачок, и спрятав фляжку обратно в постель, пожал плечами.

– Вы слышали о теории «окон контакта»?

Теорию эту Анри слышал. История ее уходила корнями чуть ли не в докосмическую эру, во времена, когда человечество впервые стало задумываться о других мирах.

– Если мне не изменяет склероз, – Анри почесал бровь, – там говориться о том, что каждая цивилизация доступна для контакта ограниченное время. Сначала она не готова принять саму идею существования иных существ, а потом это ее уже не интересует.